Сырая тяжесть сапога, роса на карабине,
Кругом тайга, одна тайга – и мы посередине.
Письма не жди, письма не жди — дороги опустели:
Идут дожди, идут дожди четвёртую неделю.
И десять лет, И двадцать лет, И нет конца и края,
Медвежий след, олений след вдоль берега петляет.
«Тайга» Игорь Жданов
ТРИ СЕСТРЫ
Жили были очень давно в Якутии три сестры. Старшую звали Чара. Была она большая и взрослая. Все ее знали и уважали за рассудительность и открытость. Средняя сестра - Токко. Взболамошная красавица, своенравная и недоступная. Чаруода – младшенькая сестричка, о дивной красоте которой ходили легенды. Мало кто видел это очаровательное дитя, растущее под строгим присмотром старших сестер и братьев Кодара и Удокана, которые за ласковый нрав называли ее между собой «Журчащая». С недавних пор все чаще стали наведываться к трем сестрам люди. Чара быстро смирилась с их пришествием. Взамен своего родового богатства – камня дивной сиреневой красоты — чароита, получила она мнимое спокойствие. Токко на пришлых не на шутку сердилась. Не щадила она чужаков, проявляя при любом случае свой гневливый характер. И только младшенькая Чаруода по прежнему оставалась для всех ласковой и желанной. Но по-прежнему недоступной. Мало кто ее видел. Многие смельчаки сложили голову по дороге к ней, в надежде увидеть красотку и услышать золотое журчание ее голоса. Не простили древние духи этого поступка Чары. Превратились сестры в одноименные реки, а братья встали возле них неприступными хребтами.
Эта незатейливая история неожиданно «пробила» мне голову на маршруте в Якутии. Наверное, есть в этой истории некий смысл, реальное подтверждение которому мы получили сами.
РАССЕЯ… СПЛОШНАЯ РАССЕЯ..
Собирались в эту экспедицию мы полгода. Первым делом утрясли вопросы куда конкретно мы едем. Конечно Чароуда!!! Никто из нас ее не видел и не слышал ее журчащего голоса. Вроде и с принимающей стороной все решилось. Уже и груз ушел в ту сторону. А вот мы уже почти сели в самолет, но неожиданно зависли в связи с отменой регулярных рейсов в ту сторону на 2 суток. Хм… На перекладных — самолеты, поезда, машины… отлежав бока в гостиницах, подъедаясь в привокзальных буфетах, вдоволь нахлебавшись российской расхлябанности, но познакомившись с огромным количеством русского доброго люда, с задержкой в 2 суток мы все таки прибыли в конечную точку нашего цивильного путешествия.
Какая же огромная наша страна!!! Какие просторы! Все мы слышали про Сибирь, Байкал, БАМ. Но увидеть ЭТО – ЭТО совсем другое дело. В порядке отдельного приключения рекомендую проехать на поезде по этой дороге — гарантированы
незабываемые впечатления, гордость за соотечественников, людей которые это сотворили и чувство сопричастности за то, что ты тоже тут был… пусть и проездом… В нашем небольшом вояже из Москвы через Братск до бамовской Хани мы вкусили нашей рассейской действительности в полной мере. И было в ней и хамство авиакомпании ВИМ-авиа и великодушие железнодорожной кассирши в Домодедово и гостеприимство таксиста в Братске. Много чего было за эти почти 4 суток. Хорошего было больше..
ЧАРОУДА??? ТОККО!!!
А Чароуда-то нас не ждала. За 2 суток нашего опоздания прошли дожди, выдавшие иссушенной засухой якутской земле полугодовую норму осадков. Вездеходчики – лихой народ, озадаченно думали как же им выполнить обещание о нашей заброске. Едем?! Конечно едем!!! Ручейки и полурассохшиеся болотца вспучились дождевой водой, не говоря о бурлящих реках, вставших на нашем пути. А дождь все лил. Вездеход пару раз стащило бешенным потоком с еле видимых бродов. Вода сверху и снизу. После более чем 15 часов езды он выплюнув последнюю отрыжку солярки, наконец-то затих у какой-то реки. Все! Утро вечера мудренее – так решили все. Утром оказалось, что стоим мы на берегу Токко. Как раз напротив южного кордона олекминского резервата WWF. Вездеходчики посоветовавшись сообщили, что если еще пару дней подождать, то наверное появится возможность пройти дальше до Чароуды. Это еще 15 часов езды, а сейчас идти дальше – это сумасшествие. Подумав, что не стоит испытывать судьбу, мы решились на запасной вариант – сплав по Токко. Токко прорезает хребет Удокан, оставляя слева хребет Кодар, за которым течет Чара. До Чароуды мы не дошли каких-то 100 км, что по местным меркам поллоктя по карте, но видимо хорошо охраняют ее братцы… Не поддалась нам эта река.. Токко самая резвая из трех рек, имеет самый крутой уклон, кучу порогов и среди которых есть именные. В своем среднем течении она принимает Чароуду, а позже сама правым притоком входит в Чару. Чара втекает в Олекму, которая ниже на 25 км уже разбавляет полноводие Лены. Таким был наш незатейливый план путешествия после его корректировки. Может Чароуду все таки увидим? Такой шанс реально был..
ВЕРХОМ НА ВОЛНАХ
Собрали каты. Увязались. Прошли пробную милю. А речка оказалось очень шустра. Тащила она нас очень весело. Не меньше 10 километров в час.
Легкая шивера в начале сплава превратилась в бойкий непрекращающийся на много километров перекат. Была тому дополнительная причина – высокий уровень воды, больше метра превышающий летний. На сплаве от этого только веселее, но спасжилеты на второй день мы озабоченно одели. Река то и дело резко уходила куда-то вниз за поворот, постоянно полоская нас в высоких почти стоячих волнах. Постоянно уворачиваясь от неожиданно вырастающих в белой пене булыжников мы быстро двигались вперед. Красоты левого высокого берега казалось соперничали с видами справа. Высоченные россыпи камней слева упирались в воду, а справа берег полого выползал в далекую сопку, начинаясь с березовой рощи и размениваясь чуть дальше и выше от воды на сосны-кедры-елки-пихты… Несколько раз скальные выходы резко сужали русло, образуя серьезные пороги.
Запомнился порог Ефремова. Под горкой за резким поворотом — рев воды и жуткое сужение русла. Чалимся за сотню метров. Смотрим. Река с ширины 100 метров входит в узкое каменное горло не шире 20 метров. Мощное сверло потока прямое, но в узком русле пара мощных каменных пьедесталов для постановки катамарана на прикол. Проходим умело, а скорее повезло с водным режимом – при низкой воде пришлось бы не сладко..
И таких бурлящих 60 километров!!! 60 километров сплава в искрящемся восторге брызг с сумасшедшими видами сопок, под глубочайшим голубым небом. Это было здорово — двое суток бешенной скачки верхом на волнах!
И РЫБКИ СЪЕСТЬ..
Конечно по пути в Якутию и уже на маршруте каждый из нас мечтал рыбки половить лососевой и поесть ее вдоволь. И Токко наши ожидания не обманула. С самой первой встречи, река не оставляла нас без добычи. Первыми трофеями была щука, как оказалось позже не такая уж и многочисленная в резвой Токко. Еще более редким в этих местах оказался окунь. Другое дело вездесущий ленок.
Он стоял на разгонных горках, перед и за порожками, а особенно успешно ловился на относительно медлительных полуплесах на протяжении длинных галечных кос. Река так и не успокаивалась. Ее течение и после выхода с гористой части по-прежнему было очень быстрым. Плесы, в нашем понимании места с относительно спокойной водой, стали встречаться уже в самом конце нашего путешествия по Токко. Ленка было много, хотя для поимки трофейного экземпляра приходилось потрудиться. Встречались экземпляры под трешник. Периодически влетали таймешата. Более менее локально в порогах стоял хариус. Сибирский хариус не велик, но по красоте ничем не уступает европейскому собрату. Вообще за время нашего путешествия в связи с все нарастающим уровнем воды река представляла собой перемешанный рыбный суп. Ярко выраженных стоянок было и так крайне мало, а высокий уровень еще более рассредоточил рыбу по всей акватории. Ленок почти весь был в пиявках – что еще раз подтверждало его низкую активность в связи с высокой температурой воды. Однако несколько мест – прежде всего впадение в реку холоднющих ручьев, были шокирующими по размеру и количеству ленка, который стоял рядами в ожидании, что бы кто-то его поймал. Если удавалось не пролететь на скорости потока удачное место и вовремя зачалиться, то дальнейшие события развивались двояко.
Можно было не поймать ничего на очевидно перспективном месте или наоборот с одной точки на вроде бы пустяковом разгонном меляке брать рыбу одну за другой. При втором раскладе можно было ходить по берегу, а можно было стоять на месте – вероятность поимки была примерно одинаковой. Ленки садились на блесны через 3-5 забросов без особого разбора на что их ловили. Вроде бы желтые мюрановские 10-и граммовки были в особом почете, но на колебло садились ленки поприличней в размерах, да и одинарник был удобней в процессе выпускания рыбы. А отпускалась ее львиная доля. Брали 2-3 поприличней ленка на малосол, да десяток помельче на уху и жареху. Харюзы явно уступали по своим спортивным и гастрономическим свойствам ленку и его даже избегали ловить. Зачем рыбу уродовать? Таймешата абсолютно все отпускались прямо из воды. Вобщем рыбки всласть поесть удалось с первого и практически до последнего дня..
И ТАЙМЕНЯ ПОДЕРЖАТЬ!
Всякий сюда приходящий из нашего рыболовного брата не может не мечтать о поимке тайменя. Всякий мечтает о схватке с рыбой, которая бьется за свободу до последнего… Иногда свой шанс использует человек, а иногда рыба.
Настоящая схватка возможна только между реально крупной рыбой и конкретно готовым к этой встрече рыболовом. Хотя бывает по разному, но точно, что каждому достанется свой таймень. Кому вроде бы единственный и случайно, а кому выстраданный, из сотни столь узнаваемых, вязких, как приглашение к беспощадной схватке поклевок. День начинался совершенно обычно. Первые лучи солнца сразу запутались в молочной пеленках, накрывших сопки сверху до низа. Позже, откуда то сверху навалились грязно-серые хлопья дождевых туч, из которых незамедлительно заморосил противный дождичек. Вода в реке сразу налилась свинцом и стала неприветливо тяжелой на ощупь. Пока собрались и встали на воду, пока обловили первый перекат с сумасшедшим количеством хариуса… и вот уже по воде дубасят крупные капли серьезного дождя, намекая своими пузырями, что это на долго. А виды за каждым поворотом открываются изумительной красоты. Высокие сопки едва различимые на горизонте в пелене дождя, медленно приближались. Прячась одна за другую, кутаясь верхушками в темные дождевые тучи, наряжаясь снизу в дымку белесых туманов, они явно хранили в своих неразборчивых силуэтах какую-то тайну. Хочется зафиксировать эти виды на фото, но в скором времени аппаратура намокает и мы ее прячем в гермомешки. Прошли с обловом несколько очень перспективных перекатов и не менее успешных по рыбалке прямых участков реки.
Дождь все усиливался и усиливался… все мокрые до нитки… и уже очень хотелось через трагически мокрую симфонию ливня услышать бравурные нотки марша с проблесками неба и надеждой на скорейшее прекращение этого тотального обливания водой с неба. Но вместо этого стало еще темнее.
Как-то неожиданно, напротив казалось бы обычной галечной косы, из-за поворота вывалилась в реку глыба породы, образовав мощную запруду. Темнющая вода с мощными закрутками на поверхности, огромная яма — пожалуй, первое место на протяжении 100 километров сплава со столь большими перспективами на стоянку крупной рыбы. Глубина у берега — и веслом недостать. Зачалились совершенно неудачно. Костя и Сергей сумели выйти с ката и уже первые забросы успели сделать. Я и Андрей остались на катамаране. Я рассматривая кусты у себя под носом бубню себе под капюшон, с которого ручьем льет вода, что спешка нужна только при ловле блох. Косясь на Андрея, неловко через плечо и взад делающего заброс, комментирую: «и вот клюнет щас какой монстр и чего ты будешь делать?». Слышу через минуту, как сквозь шум дождя добавляется характерный звук слетающего со шпули шнура – ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Поворачиваюсь в сторону Андрея и вижу как спиннинг ходит у него в руках ходуном… плетенка быстро режет поверхность воды всю в пузырях дождевых капель… Приготовившись к спектаклю под названием «Быть или не быть?», ехидно так спрашиваю: «Чего делать будем?». «Хоть посмотрим чего это есть» — отвечает озадаченный Андрей. Тут метрах в 50-и от нас на поверхность вываливается тайменюга и Андрюха выдыхает: «Здоровый!!!» Я уже кособоко переместился по катамарану в его сторону и начал как обычно поучать его как правильно держать спиннинг. А спиннинг видно Андрею дыхалку крепко пережал, он и выдохнуть за следующие 10 минут только и успел пару раз: «Зда-а-аро-овы-ы-ы-ый!» Вот уже и Костя запрыгнул на катамаран и пытается хоть что-то запечатлеть на камеру. Таймень мощно метался по яме, то уходя от нас, то приближаясь. Андрей успешно отрабатывал снастью его попытки обрести свободу. В результате один из классических маневров тайменя – вращение вокруг своей оси, сыграло с ним злую шутку. Он «запеленался» и подтаскивание его к борту катамарана стало только делом времени. Вот его мощное торпедообразное тело пару раз перекрещенное шнуром появилось у катамарана… Удар хвостом и рыбина скрылась в глубине. Надо спасать рыбу! А как? Андрей вдавлен нешуточной схваткой в катамаран. Я в метре от него нелепо распластался среди шмотья, спиннингов и весел. Костя где-то за спинами рядом балансируя прыгает над нами по раме ката пытаясь снять на камеру это безумие дождя и наших эмоций. Андрей делает следующую попытку и ему быстро удается подтащить тайменя к катамарану. Я собираюсь применить к тайменю сомовий прием и уже напялил перчатку: «Давай его сюда!» — как-то боязно совать руку в эту клыкастую рожу, но это подумалось уже потом. Ору: «Есть! Держу!» Пытаюсь поднять рыбу на катамаран, но неловко вывернувшись лежа на боку, да и рука на изломе оказалась: «Не-е… не могу… Да в нем больше пуда!!!». Пока соображали, что делать дальше, таймень пару раз ввалил нам по радостным физиономиям хвостом. Наконец Андрей решился взять тайменя за пасть, сильно удивившись: «Ни фига себе, какие у него там зубы!!!»
Наконец распутали плетню… вынули блесну, краешком зацепившуюся за кончик челюсти. Я еще раз на мгновение в руках ощутил тяжесть тайменя, выскользнувшего у Андрея и опустил его в воду. Монстр видимо и не почувствовал разницу от ощущений в воде дождя или в воде реки… маханул со всей дури хвостом и бодренько ушел от катамарана. Костя, успевший на прощанье щелкнуть автора с трофеем, растерянно спросил: «Что? Не будем замерять длину?» Таймень был у нас в руках всего пару минут и в азарте схватки мы и не подумали об замерах.
Теперь громко смеялись над финалом, а вернее радовались, что таймень будет точно жить. Все сделали быстро и правильно… «Больше пуда! Точно… Под двадцатку… Да мы таких не ловили еще..» — это уже комментировал я, разводя широко руками как положено. Мимо прошел наш второй катамаран и Борис, видимо наблюдавший издали нашу азартную возню и глядя на наши неожиданно разгоряченные лица соболезнуя спросил: «Щука? Ушла?» После этого момента таймешата стали попадаться регулярно. Ничего подобного больше никто не поймал, да и сразу было понятно, что ЭТО была «рыба экспедиции». Случайная или нет – какая разница. Эта схватка была самым ярким рыболовным приключением этого похода. Как минимум для меня. Я то тайменя так и не поймал… Зато подержал :-)
ЛЕГКИЕ ЕВРОПЫ И АЛМАЗЫ ЯКУТИИ
Может враки, а может нет, но еще в прошлом веке было установлено, что вся Европа дышит воздухом, рождающимся именно в этих местах. Принц датский побывал здесь и настоял на учреждении ресурсного резервата WWF, главной задачей которого было сохранение в нетронутом виде этих редчайших по своей красоте и чистоте мест. В постановлении о создании резервата это звучит буднично – «для сохранения типичных горно-таежных лесов юга Якутии и кедра сибирского в северо-восточной зоне его распространения». Чего же не сделать приятное принцу и его легким, когда это ничего не стоит – учредили в 1997 году, не без помощи конечно WW, и теперь борются за право называться биосферным резерватом.
Поставили для охраны резервата площадью 1,5 млн га два кордона. Естественно, по-русски основательно — южный и северный. По совершенному стечению обстоятельств наш маршрут по Токко как раз начинался с южного и проходил мимо северного кордона. Совершенно случайно северный кордон располагался как раз в 500 метрах напротив впадения в Токко его притока Чароуды.
Одним из ярчайших впечатлений от нашей экспедиции по этим заповедным местам было общение с людьми, живущим в этих местах. Это были настоящие сибиряки — доброжелательные, трудолюбивые, по-особенному обстоятельные в мелочах и широкие душой, безумно влюбленные в этот край. С огромной гордостью говорили они о несметных богатствах этой земли, с болью рассуждали о шатком равновесии природы с человеком, не жалуясь, рассказывали о том, как тяжело сохранить эту красоту. В силу новых веяний и задач на развитие региона было не совсем понятно числились ли они еще в штатах резервата или уже нет, надо было охранять эти легкие Европы или уже без надобности. На южной границе командывал Тычкин Петр Михайлович со своей хозяйкой Галиной Васильевной. У нас глаза полезли из орбит, когда мы увидели что могут создать трудолюбивые руки человека за 10 лет несомненно тяжелой работы. Сам кордон утопали в клумбах цветов, а в тенистом месте рос большой куст золотого корня. Как-то особенно по-хозяйски были выложены дровяные настилы вокруг построек.
Уютный дом с большой библиотекой. Много редких книг о природе Якутии, истории этого края. Теплицы шокировали томной зеленью увешанной огурцами, помидорами и перцем. Я как-то с трудом увязывал увиденное с рассказами о 60 градусных морозах, а гостеприимные хозяева между прочим просили задержаться на недельку – вот-вот подойдут арбузы. В 10-и метрах была глухая тайга..
Михалыч беспрестанно сыпал шутками, давая фору любому в нашей вечно стебающейся компании. Васильна уважительно прислушивалась к нашей бесконечной беседе, но нет нет, да и вставит весомое словцо, а Михалыч подтверждающе кивает ей головой. Хозяева кордона окончательно обаяли нас, когда показали кассету с фильмом о том, как в 2004 году они штурмовали пороги Токко на резиновой лодчонке. Ну, арбузы – это понятно, а вот так чудить – это им было зачем? Люди они достаточно пожилые и без спасжилетов лезть в порог Ефремова… А потому что не могут они без этого! И видимо в этом есть у нас что-то общее? Хотя мы то тут проездом, а они живут.
Живут! И именно поэтому едут на рыбалку взять рыбки сколько нужно, а не ради забавы. Васильна просто по-детски захлопала в ладоши, когда увидела подарочный набор блесен припасенный к такому случаю. Эта женщина, которую побаиваются вездеходчики и уважают якуты с эвенами, оказывается до сумашествия любит ловить хариуса. А уж как она его готовит!!! М-м-м-м-мечта… Свозил хозяин этих мест Сергея с Костей в одно местечко на поимку своих 5-и знакомых щучек – заценил, что могут наши хлопцы ловить рыбу. «Три подержали, одну взяли» – то ли сокрушался то ли усмехался в свои казацкие абсолютно белые усы Михалыч – «Где еще одна?»… и я так и не понял серьезно он или шутит..
Шутливый хозяин кордона жестко обходился с хозяевами приисков, чьи вездеходы проходили через достаточно условную зону резервата. «Дай им волю – все леса закатают в грязное месиво..» — с горечью рассказывает Михалыч о вездеходчиках, которым заломать пару кедров как воды из реки напиться.
Оказывается в год за такую езду по деревьям по оформленным актам Тычкина набегало на некоторых нерадивых временщиков до нескольких миллионов рублей штрафов. Я представил, как Петр Михалыч уехал в дальний угол резервата проверять дороги и сохранность березок, а тут якуты зашли водицы попить… Жутковато… Понятно, почему так уважительно относится Тычкин к своей супруге — женщина на кордоне это круто.
Оставляя за спиной этот южный кордон WWF, мы отчетливо понимали, что очень непросто жить и выживать в этих местах. Но им нужна такая жизнь и они не могут без нее. Именно такие люди и есть настоящими драгоценности Якутии. Не бездушные родониты, чароиты, алмазы и самородки, а именно люди, рожденные вне всякого сомнения этой удивительной природой и являются ее самой большой ценностью! Уходя вниз по реке, мы чувствовали тепло этих людей, которое они, оставаясь в глухой тайге, подарили нам. Что мы оставили им на память о себе — искренность наших песен? И может быть они согреют Тычкиных в лютую зимнюю стужу..
МЕДАЛЬ ЗА ОТВАГУ
Как-то незаметно пролетели дни нашего пребывания в ресурсном резервате WWF Чароуда. Как в калейдоскопе пролетели нарядные картинки высоченных сопок, обрамленных снизу прозрачными струями реки, у берегов подбитые зеленью березовых и тополиных рощ. Свечки елей, пихт и кедров празднично принаряжали уходящие вверх угрюмые россыпи камней – курумники, накрытые нежнейшим небесным шелком неповторимо голубого цвета, который бывает только в Якутии.
Почти 200 километров отделяют южный кордон резервата от северного, на котором мы познакомились с Ипатьевым Сергеем. После небольшой приглядки к нам неторопливо и обстоятельно рассказывает он о своем житье-бытье. Еще старший Ипатьев с его братом тут охраняли леса и живность, а теперь он.
Седьмой год живет здесь один. «Так тут никого же нет… От кого охранять-то?» — удивлялись мы, приноравливаясь к неспешному разговору хозяина кордона. В ответ он горько усмехается и смолит одну сигаретку за другой – « Только чуть дай послабление – всю живность выбьют якуты с эвенами… Год без глазу и будет тут пустыня… Они считают все здесь своим и потом им хоть потоп..»
Осматриваемся… Чисто на кордоне и рядом с ним… По-холостяцки все обставлено просто, но не запущено. Ненужные бочки из-под топлива аккуратно сложены в отдалении. Видна целесообразность каждой вещи поставленной или подвешенной около построек кордона.
Сергей угощает свежеиспеченным хлебом. Уминаем с удовольствием и с пониманием киваем – «С большой земли?». «Да нет» — отвечает – «сам пеку..» Оказывается он не был в городе (так он называет Олекминск, до которого поллоктя по карте) уже больше года. Я лично даже поперхнулся – «Совсем один?». Пообвыкнув к нам, скупо, но откровенно рассказывает он о своей судьбе. Родился… Учился… Занимался лыжами… Кандидат в мастера… Спецназ… Тяжелое ранение… Когда вернулся в родной город, то оказалось никому не нужен. Спасло, что с малолетства помогал отцу и жизнь в тайге была привычной. Так этот кордон оказался и работой и спасением. «Это для меня спасение от тюрьмы..» — говорит Сергей.
«Все там как-то не так стало. С девушкой на улицу выйдешь – так якуты вшестером лезут в драку… А мне это под одну руку..» — такая горечь у Сергея в глазах. «И все у тебя тут есть? Всего хватает?» — проникнувшись его историей, может беззастенчиво лезем мы к этому парню в душу, но так тут принято — или говорить или молчать… Усмехается… «Ну… девушки конечно не хватает..» — и тут же очень ответственно заявляет – «Но в тайге женщине одной нельзя… уйду на неделю – что с ней станется?» Конечно знает лично Тычкина и его Галину Васильевну – уважительно их упоминает и оказывается был у них один раз в гостях – «не досуг в гости ходить — работы много..» Сергей гостеприимно готовит настоящую таежную баню, после которой за кружкой ароматного травяного чая вперемежку со спиртом путаем до утра нитку неспешного разговора. «Зверя конечно много, но сейчас стоит от мошкары высоко на солончаках» — отвечает Сергей на вопрос о том, что не видели мы на маршруте никакой живности. «Медведи в этом году обурели… как собаки вокруг приисков бродят… И хорошо, что они вас не видели..» Рассказывает, что без его ведома никто не имеет права стрелять зверя даже по лицензиям. Отстрел по всем правилам – вот недавно эвены приезжали и он нашел им трехгодовалого лося. «Вот как… И как же ты его нашел?» спрашиваем недоверчиво. «Я тут с ними живу..» «Ну а ты?» — спрашиваем, ожидая захватывающий рассказ про горы добытых рогов и медвежьих шкур. Ипатьев усмехается – «Все они хотят и должны жить… я тут для этого поставлен, а мне одного изюбря на год хватит..»
Полное уважение вызвало признание Сергея: «Я б наверное тоже в шоколаде был, если бы лапу наложил на все что мне под охрану поставлено… навялял бы изюбря пару тонн – он ценится… спустился бы до Олекминска… назад бы на новом моторе вернулся… Что бы здесь через год осталось?» «Вот соболюю зимой – в удачный год до 100 штук добываю, но уж очень расценки низкие у перекупщиков… ведь за бесценок берут… А наш соболь лучший на аукционах..» — сокрушается он – «А надо и лицензий по соболю купить и патронов и топливо 2 тонны на год запасти… соли.. Вот сестре надо на учебу… Родителям помочь конечно требуется..» Неторопливо так рассказывает как в 30-и градусный мороз нужно пройти с капканами и привадой в один присест 50 километров. «Таких участков у меня 5… вот неделю в одну сторону… на следующую — тем же маршрутом проверять..» Показал шкуру росомахи – «Противная зверюга – сильно вредит соболиной охоте.»
«Ну, а рыбалка?» — не успокаиваемся мы в ожидании захватывающего рассказа о чудо-тайменях… «Тайменей – едим… Деликатес! Мой самый большой на 35-ть потянул… в прошлом году было дело». В подтверждение наших наблюдений рассказал, что сейчас вся рыба по реке стоит… в любом месте может и харюсок на 200 влететь и таймень на 20. «Вот осенью… стоишь на яме и выбираешь какой тебе ленок нужен… из верхнего ряда… из пятого или нижнего двадцать пятого… Да обычной мормышкой – быстрехонько опускаешь к нужному экземпляру и в лодку его» — без тени шутки рассказывал Сергей о процессе заготовке ленка и хариуса на зиму. Себе, собакам и на приваду. «Были тут москвичи… пролетом-вертолетом… года три назад» — сощурил глаза с хитринкой и добродушно усмехнулся Сергей – «Не выдержали даже 2 часа такой рыбалки, а еще рыбу надо было обработать..»
Уж под утро рассматривали книги из большой библиотеки Ипатьева. Некоторые издания 2002-2006 годов о природе и по истории Олекминского улуса были подписаны авторами – «Ипатьеву Сергею в знак глубокой признательности и благодарности за неоценимую помощь в сборе материалов для этой книги». Пока листали подписанный автором трехтомник «Лекарственные ресурсы Якутии», кто-то из нас заметил скромно приколотую на ковре медаль «ЗА ОТВАГУ». «Твоя?» Сергей в ответ скромно кивнул головой и продолжил рассказ о тайге. И показалось, что медаль это в том числе и за его жизнь-борьбу в этой глухой и так любимой им тайге. Когда мы на следующее утро двинулись дальше по своему маршруту, Сергей все пытался всучить нам пару пачек папирос из своих запасов, которые ему показалось пришлись нам по вкусу. Наверное, каждый из нас еще не раз вспомнил эту бесхитростную историю человека фактически посвятившего свою жизнь тайге. Сильно повезло этим местам! Вдвойне было обидно знать, что остававшийся на берегу у своего родного кордона Ипатьев Сергей уже и не работает в ресурсном резервате WWF «Чароуда». Сократили на днях такую должность. Может резерват без него и проживет еще сколько-нибудь, а как Сергей? Дай ему бог здоровья выдержать и этот удар судьбы.
К ВОПРОСУ О ПРАВЕ НАЦИЙ НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ (без претензии на истину)
В наших походах на Северный Урал, в Эвенкию общение с местным населением всегда было чем-то особенным, колоритным и запоминающимся. Всегда найдешь на напряженном маршруте время остановиться и пообщаться с людьми, живущими в отдалении от цивилизации. Всегда припасешь конфеты для детей, блесны для взрослых. Мы делали свои короткие наблюдения об их жизни, понимая, что многое не сможем постичь, так как здесь всего лишь проездом. И встречавшиеся люди с любопытством рассматривали нас, оставаясь при расставании абсолютно уверенными, что мы из того же теста, что и они. В тундре или тайге всегда радостно махали нашим катамаранам оленеводы и охотники, а мы с не меньшим рвением махали им в ответ.
Ситуация на этом маршруте была совершенно иная. После северного кордона первых людей мы встретили только через сотню километров. Безразличие к нам якутов, а может тунгусов… до конца в этом было сложно разобраться… было очевидно выраженным. Ну даже в городе идущий по пустой улице человек привлекает к себе взгляд, а тут… Наши активные приветствия натыкалось на совершенно вялую реакцию, явно не соответствовавшую моменту встречи. Даже детишки у зимовьев по берегам реки не поворачивали голову нам в след. Может не такие мы и герои, что бы к нам было обращено внимание, но как то странно это было и не вязалось в нашем понимании с законами тайги. Да может вообще мы были не интересны местным? Вон у них и тарелки спутниковые на каждом зимовье стоят, и по реке они рассекают не на утлых лодченках, а на Крымах сплошь под новенькими 40-выми Ямахами. И оленей они пасут с наушниками от плеера в ушах. Может уже давно напичканы они цивилизацией по самые уши и сайт наш фишбандитский зачитали до дыр?
Но вот подчаливает к нам моторка… открытое лицо с явно славянскими чертами… человеческий интерес к нам, к нашей амуниции, вполне понятный вопрос — откуда и куда движемся… Обмен новостями об уровне воды и пожарах в верховьях. Пожелание удачи на прощанье и предупреждение о неожиданностях впереди и еще несколько взмахов руки в нашу сторону с уходящей на глиссе моторки. Да вот что удивительно, но на 250 километров такое случилось только один раз.
Я ни разу не националист, но эта поездка почему-то заставила вспомнить известного картавого дедушку с его правом наций на самоопределение и как сейчас помню вдолбленное в институте «… и разумеется государственное отделение их от чуженациональных коллективов… разумеется с образованием самостоятельного национального государства..». Трудно сказать что имел ввиду тогда вождь мирового пролетариата, но видимо с национальным суверенитетом в Якутии что-то не так. И это не только наши наблюдения, но и рассказы живущих там и просто работающих в Якутии людей других наций. Население Якутии 270 тысяч человек, из которых городских — 260. Среди них: якутов сейчас 45% населения, русских — 41%… Чуть раньше русских было 65%, а якутов 25%… Я никогда не вникал в эти национальные заморочки, но оказалось, что Конституция Якутии в одностороннем порядке устанавливает право на приостановления действия законов РФ, если последние противоречат ей. В Якутии законодательно установлено проведение внешней политики, заключения международных договоров и соглашений. Конституция Якутии объявляет природные ресурсы, находящиеся на ее территории, своей собственностью. Да, наверное все правильно и молодцы якуты, что выбили себе кусок лучшей жизни, но почему вдруг другие люди здесь оказались низшего сорта?
Возможно, я заблуждаюсь в своих наблюдениях, но остался горький осадок от рассказов о выдавливании славян с региона, о нежелании говорить на русском, при этом сумасшедшей государственной дотационности нацменшинства, которое уже вроде и большинство, самовластие местечковых элит, неоправданно высокая роль субъективного фактора, когда личные связи руководства определяют отношение к региону центральных властей. Скажите, что побывав в Якутии три недели делать такие выводы через чур? Но в тайге ВСЕ ВСЕ знают… обо ВСЕМ говорят честно и открыто… мыслят неожиданно государственными масштабами, не скуля «своя рубашка ближе к телу»… И грустно за людей, не важно что они меньшинство или большинство по своей нацпринадлежности, которые становятся заложниками подобной национальной политики. И самый большой акцент на это делают именно огромные пространства, окружающие людей — тайга, тундра, где нельзя жить по не человеческим законам. Когда даже просто открытый взгляд и приветствие значат много больше, чем право нации на самоопределение..
СЛЕЗЫ ТОККО
Красивая река Токко! И вся Якутия неземной красоты, хоть и взбаламошная там погода. Вот еще в полночь на чернее сажи небосводе мерцали серебряные заклепки звезд – хоть всю астрономию изучи, а под утро капли дождя дубасят по палатке неоригинальную, но навевающую всякие грустные размышления мелодию. О чем же так часто и неожиданно горько плачет река Токко, разряженная в отражения удивительно белых, не есенинских, но не менее красивых березовых рощ?
Удивительно все перемешалось на этой сибирской земле. Красоты неземные, богатства неисчерпаемые. Что же не живется здесь людям добрым? Уже наказали трех сестер однажды за дружбу с людьми. Вот и бьется в рыданиях Токко в этом клубке человеческих противоречий. Самородная добыча золота в первую очередь на красавице-скромнице Чаруоде, становится с каждым годом все меньше. Раньше такая добыча достигала 70 тонн в год, а теперь все больше рудничная разработка практикуется. Везут на берега Токко и ее притоков бочками цианиды, которые используют для очистки золотой руды. Везут много и безконтрольно. Конечно, ничего не утилизируется и не охраняется, а ведь одна бочка этих химикатов убьет Токко и всю Лену до самого Тикси. В планах развития региона на старшей сестрице Токко — Чаре запланировано строительство огромного металлургического комбината. Рассказывают о городе в 200 тысяч жителей. Нашли какую-то руду, которая в одном стакане имеет все добавки, требующиеся для изготовления высококачественных сталей. Заигрывания Чары с людьми красивыми камушками — родонитами и чароитами, покажутся детской забавой, когда такая индустриальная махина придет в это заповедный край и наступит конец легким принца датского.
Горько видеть все это реке Токко. Обидно реке за людей, которые радеют за сохранение ее в первозданном виде, которые остаются в одиночестве среди хапуг и стяжателей, все больше и больше появляющихся на ее берегах. Уже доходят люди на моторках до самых верховьев. Вот и дубасит она слезами траурной барабанной дроби вокруг да около себя, пытаясь допроситься помощи у мстительных духов, превративших ее, Чару и Чароуду с братьями в молчаливых наблюдателей своей гибели. А может быть все таки человек, а не духи сможет понять этот скорбный плач и оставит жизнь трем сестрам? И позволит им дарить радость приходящим в эти места с добром?
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Видимо не были для Токко мы врагами. Не рубили ее леса, не убивали без надобности рыбу, не оставляли незатушенных костров, не захламляли берега цивильным мусором. Может потому и подарила она нам несколько ярчайших дней под своими удивительно голубыми небесами? Реку Чароуду мы так и не увидели. Была она в паре сотен метров от нас – да скрыта островом. По утверждению Тычкина и Ипатьева Чаруода лучше Токко — «… потому, что спокойна и ласкова..» и жаль что мы не услышали ее журчащего голоса, но пусть и останется такой в наших мечтах о дикой и нетронутой природе Якутии.
С Токко мы выходили на связанных катамаранах под мотором. Чара ждала нас высокой водой цвета кофе с молоком. За несколько часов прошли Олекму и восхитились красотой и величием Лены. В Олекменске и Якутске мы снова встретили людей, которые искренне любили эту землю, готовых помочь нам с пароходом, гостиницей, самолетом. Опять мы слышали горькие, но правдивые рассказы о глупейших и бессмысленных проектах, которые разрушат тонкий экологический баланс существующий между человеком и местной природой. Еще пара лет и не будет ленского осетра, который пока еще ловится просто на донку с любого берега. Ленские столбы – красивейший памятник природы, за последние годы катастрофически разрушается от резко меняющегося климата.
И нельзя будет вернуть никакими усилиями то, что исчезнет… Исчезнет навсегда..
Может все таки человек проявит здравый смысл и сохранит все это во имя себя и природы, как свою среды обитания в конце концов? Ведь не может он не понимать, что убивая трех сестер он убивает и кусочек себя. Надежды очень малы, вот и снятся мне уже здесь в Рязани, среди блеклых красок и городского смрада, всхлипывания еще пока искренне чистой Токко, полоскающей своими слезами полог нашей палатки… 
ЗЫ: Я искренне благодарен своим друзьям Борису, Андрею, Александру, Сергею, Константину и Дмитрию за замечательные впечатления от этого интереснейшего путешествия. Без вас бы, братцы, я этого сделать не смог..
август 2008 года
Токко, Чара, Олекма, Лена
Кругом тайга, одна тайга – и мы посередине.
Письма не жди, письма не жди — дороги опустели:
Идут дожди, идут дожди четвёртую неделю.
И десять лет, И двадцать лет, И нет конца и края,
Медвежий след, олений след вдоль берега петляет.
«Тайга» Игорь Жданов
ТРИ СЕСТРЫ
Жили были очень давно в Якутии три сестры. Старшую звали Чара. Была она большая и взрослая. Все ее знали и уважали за рассудительность и открытость. Средняя сестра - Токко. Взболамошная красавица, своенравная и недоступная. Чаруода – младшенькая сестричка, о дивной красоте которой ходили легенды. Мало кто видел это очаровательное дитя, растущее под строгим присмотром старших сестер и братьев Кодара и Удокана, которые за ласковый нрав называли ее между собой «Журчащая». С недавних пор все чаще стали наведываться к трем сестрам люди. Чара быстро смирилась с их пришествием. Взамен своего родового богатства – камня дивной сиреневой красоты — чароита, получила она мнимое спокойствие. Токко на пришлых не на шутку сердилась. Не щадила она чужаков, проявляя при любом случае свой гневливый характер. И только младшенькая Чаруода по прежнему оставалась для всех ласковой и желанной. Но по-прежнему недоступной. Мало кто ее видел. Многие смельчаки сложили голову по дороге к ней, в надежде увидеть красотку и услышать золотое журчание ее голоса. Не простили древние духи этого поступка Чары. Превратились сестры в одноименные реки, а братья встали возле них неприступными хребтами.
Эта незатейливая история неожиданно «пробила» мне голову на маршруте в Якутии. Наверное, есть в этой истории некий смысл, реальное подтверждение которому мы получили сами.
РАССЕЯ… СПЛОШНАЯ РАССЕЯ..Собирались в эту экспедицию мы полгода. Первым делом утрясли вопросы куда конкретно мы едем. Конечно Чароуда!!! Никто из нас ее не видел и не слышал ее журчащего голоса. Вроде и с принимающей стороной все решилось. Уже и груз ушел в ту сторону. А вот мы уже почти сели в самолет, но неожиданно зависли в связи с отменой регулярных рейсов в ту сторону на 2 суток. Хм… На перекладных — самолеты, поезда, машины… отлежав бока в гостиницах, подъедаясь в привокзальных буфетах, вдоволь нахлебавшись российской расхлябанности, но познакомившись с огромным количеством русского доброго люда, с задержкой в 2 суток мы все таки прибыли в конечную точку нашего цивильного путешествия.
Какая же огромная наша страна!!! Какие просторы! Все мы слышали про Сибирь, Байкал, БАМ. Но увидеть ЭТО – ЭТО совсем другое дело. В порядке отдельного приключения рекомендую проехать на поезде по этой дороге — гарантированы
незабываемые впечатления, гордость за соотечественников, людей которые это сотворили и чувство сопричастности за то, что ты тоже тут был… пусть и проездом… В нашем небольшом вояже из Москвы через Братск до бамовской Хани мы вкусили нашей рассейской действительности в полной мере. И было в ней и хамство авиакомпании ВИМ-авиа и великодушие железнодорожной кассирши в Домодедово и гостеприимство таксиста в Братске. Много чего было за эти почти 4 суток. Хорошего было больше..
ЧАРОУДА??? ТОККО!!!
А Чароуда-то нас не ждала. За 2 суток нашего опоздания прошли дожди, выдавшие иссушенной засухой якутской земле полугодовую норму осадков. Вездеходчики – лихой народ, озадаченно думали как же им выполнить обещание о нашей заброске. Едем?! Конечно едем!!! Ручейки и полурассохшиеся болотца вспучились дождевой водой, не говоря о бурлящих реках, вставших на нашем пути. А дождь все лил. Вездеход пару раз стащило бешенным потоком с еле видимых бродов. Вода сверху и снизу. После более чем 15 часов езды он выплюнув последнюю отрыжку солярки, наконец-то затих у какой-то реки. Все! Утро вечера мудренее – так решили все. Утром оказалось, что стоим мы на берегу Токко. Как раз напротив южного кордона олекминского резервата WWF. Вездеходчики посоветовавшись сообщили, что если еще пару дней подождать, то наверное появится возможность пройти дальше до Чароуды. Это еще 15 часов езды, а сейчас идти дальше – это сумасшествие. Подумав, что не стоит испытывать судьбу, мы решились на запасной вариант – сплав по Токко. Токко прорезает хребет Удокан, оставляя слева хребет Кодар, за которым течет Чара. До Чароуды мы не дошли каких-то 100 км, что по местным меркам поллоктя по карте, но видимо хорошо охраняют ее братцы… Не поддалась нам эта река.. Токко самая резвая из трех рек, имеет самый крутой уклон, кучу порогов и среди которых есть именные. В своем среднем течении она принимает Чароуду, а позже сама правым притоком входит в Чару. Чара втекает в Олекму, которая ниже на 25 км уже разбавляет полноводие Лены. Таким был наш незатейливый план путешествия после его корректировки. Может Чароуду все таки увидим? Такой шанс реально был..
ВЕРХОМ НА ВОЛНАХСобрали каты. Увязались. Прошли пробную милю. А речка оказалось очень шустра. Тащила она нас очень весело. Не меньше 10 километров в час.
Легкая шивера в начале сплава превратилась в бойкий непрекращающийся на много километров перекат. Была тому дополнительная причина – высокий уровень воды, больше метра превышающий летний. На сплаве от этого только веселее, но спасжилеты на второй день мы озабоченно одели. Река то и дело резко уходила куда-то вниз за поворот, постоянно полоская нас в высоких почти стоячих волнах. Постоянно уворачиваясь от неожиданно вырастающих в белой пене булыжников мы быстро двигались вперед. Красоты левого высокого берега казалось соперничали с видами справа. Высоченные россыпи камней слева упирались в воду, а справа берег полого выползал в далекую сопку, начинаясь с березовой рощи и размениваясь чуть дальше и выше от воды на сосны-кедры-елки-пихты… Несколько раз скальные выходы резко сужали русло, образуя серьезные пороги.Запомнился порог Ефремова. Под горкой за резким поворотом — рев воды и жуткое сужение русла. Чалимся за сотню метров. Смотрим. Река с ширины 100 метров входит в узкое каменное горло не шире 20 метров. Мощное сверло потока прямое, но в узком русле пара мощных каменных пьедесталов для постановки катамарана на прикол. Проходим умело, а скорее повезло с водным режимом – при низкой воде пришлось бы не сладко..И таких бурлящих 60 километров!!! 60 километров сплава в искрящемся восторге брызг с сумасшедшими видами сопок, под глубочайшим голубым небом. Это было здорово — двое суток бешенной скачки верхом на волнах!И РЫБКИ СЪЕСТЬ..Конечно по пути в Якутию и уже на маршруте каждый из нас мечтал рыбки половить лососевой и поесть ее вдоволь. И Токко наши ожидания не обманула. С самой первой встречи, река не оставляла нас без добычи. Первыми трофеями была щука, как оказалось позже не такая уж и многочисленная в резвой Токко. Еще более редким в этих местах оказался окунь. Другое дело вездесущий ленок.
Он стоял на разгонных горках, перед и за порожками, а особенно успешно ловился на относительно медлительных полуплесах на протяжении длинных галечных кос. Река так и не успокаивалась. Ее течение и после выхода с гористой части по-прежнему было очень быстрым. Плесы, в нашем понимании места с относительно спокойной водой, стали встречаться уже в самом конце нашего путешествия по Токко. Ленка было много, хотя для поимки трофейного экземпляра приходилось потрудиться. Встречались экземпляры под трешник. Периодически влетали таймешата. Более менее локально в порогах стоял хариус. Сибирский хариус не велик, но по красоте ничем не уступает европейскому собрату. Вообще за время нашего путешествия в связи с все нарастающим уровнем воды река представляла собой перемешанный рыбный суп. Ярко выраженных стоянок было и так крайне мало, а высокий уровень еще более рассредоточил рыбу по всей акватории. Ленок почти весь был в пиявках – что еще раз подтверждало его низкую активность в связи с высокой температурой воды. Однако несколько мест – прежде всего впадение в реку холоднющих ручьев, были шокирующими по размеру и количеству ленка, который стоял рядами в ожидании, что бы кто-то его поймал. Если удавалось не пролететь на скорости потока удачное место и вовремя зачалиться, то дальнейшие события развивались двояко.Можно было не поймать ничего на очевидно перспективном месте или наоборот с одной точки на вроде бы пустяковом разгонном меляке брать рыбу одну за другой. При втором раскладе можно было ходить по берегу, а можно было стоять на месте – вероятность поимки была примерно одинаковой. Ленки садились на блесны через 3-5 забросов без особого разбора на что их ловили. Вроде бы желтые мюрановские 10-и граммовки были в особом почете, но на колебло садились ленки поприличней в размерах, да и одинарник был удобней в процессе выпускания рыбы. А отпускалась ее львиная доля. Брали 2-3 поприличней ленка на малосол, да десяток помельче на уху и жареху. Харюзы явно уступали по своим спортивным и гастрономическим свойствам ленку и его даже избегали ловить. Зачем рыбу уродовать? Таймешата абсолютно все отпускались прямо из воды. Вобщем рыбки всласть поесть удалось с первого и практически до последнего дня..И ТАЙМЕНЯ ПОДЕРЖАТЬ!Всякий сюда приходящий из нашего рыболовного брата не может не мечтать о поимке тайменя. Всякий мечтает о схватке с рыбой, которая бьется за свободу до последнего… Иногда свой шанс использует человек, а иногда рыба.
Настоящая схватка возможна только между реально крупной рыбой и конкретно готовым к этой встрече рыболовом. Хотя бывает по разному, но точно, что каждому достанется свой таймень. Кому вроде бы единственный и случайно, а кому выстраданный, из сотни столь узнаваемых, вязких, как приглашение к беспощадной схватке поклевок. День начинался совершенно обычно. Первые лучи солнца сразу запутались в молочной пеленках, накрывших сопки сверху до низа. Позже, откуда то сверху навалились грязно-серые хлопья дождевых туч, из которых незамедлительно заморосил противный дождичек. Вода в реке сразу налилась свинцом и стала неприветливо тяжелой на ощупь. Пока собрались и встали на воду, пока обловили первый перекат с сумасшедшим количеством хариуса… и вот уже по воде дубасят крупные капли серьезного дождя, намекая своими пузырями, что это на долго. А виды за каждым поворотом открываются изумительной красоты. Высокие сопки едва различимые на горизонте в пелене дождя, медленно приближались. Прячась одна за другую, кутаясь верхушками в темные дождевые тучи, наряжаясь снизу в дымку белесых туманов, они явно хранили в своих неразборчивых силуэтах какую-то тайну. Хочется зафиксировать эти виды на фото, но в скором времени аппаратура намокает и мы ее прячем в гермомешки. Прошли с обловом несколько очень перспективных перекатов и не менее успешных по рыбалке прямых участков реки.Дождь все усиливался и усиливался… все мокрые до нитки… и уже очень хотелось через трагически мокрую симфонию ливня услышать бравурные нотки марша с проблесками неба и надеждой на скорейшее прекращение этого тотального обливания водой с неба. Но вместо этого стало еще темнее.Как-то неожиданно, напротив казалось бы обычной галечной косы, из-за поворота вывалилась в реку глыба породы, образовав мощную запруду. Темнющая вода с мощными закрутками на поверхности, огромная яма — пожалуй, первое место на протяжении 100 километров сплава со столь большими перспективами на стоянку крупной рыбы. Глубина у берега — и веслом недостать. Зачалились совершенно неудачно. Костя и Сергей сумели выйти с ката и уже первые забросы успели сделать. Я и Андрей остались на катамаране. Я рассматривая кусты у себя под носом бубню себе под капюшон, с которого ручьем льет вода, что спешка нужна только при ловле блох. Косясь на Андрея, неловко через плечо и взад делающего заброс, комментирую: «и вот клюнет щас какой монстр и чего ты будешь делать?». Слышу через минуту, как сквозь шум дождя добавляется характерный звук слетающего со шпули шнура – ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Поворачиваюсь в сторону Андрея и вижу как спиннинг ходит у него в руках ходуном… плетенка быстро режет поверхность воды всю в пузырях дождевых капель… Приготовившись к спектаклю под названием «Быть или не быть?», ехидно так спрашиваю: «Чего делать будем?». «Хоть посмотрим чего это есть» — отвечает озадаченный Андрей. Тут метрах в 50-и от нас на поверхность вываливается тайменюга и Андрюха выдыхает: «Здоровый!!!» Я уже кособоко переместился по катамарану в его сторону и начал как обычно поучать его как правильно держать спиннинг. А спиннинг видно Андрею дыхалку крепко пережал, он и выдохнуть за следующие 10 минут только и успел пару раз: «Зда-а-аро-овы-ы-ы-ый!» Вот уже и Костя запрыгнул на катамаран и пытается хоть что-то запечатлеть на камеру. Таймень мощно метался по яме, то уходя от нас, то приближаясь. Андрей успешно отрабатывал снастью его попытки обрести свободу. В результате один из классических маневров тайменя – вращение вокруг своей оси, сыграло с ним злую шутку. Он «запеленался» и подтаскивание его к борту катамарана стало только делом времени. Вот его мощное торпедообразное тело пару раз перекрещенное шнуром появилось у катамарана… Удар хвостом и рыбина скрылась в глубине. Надо спасать рыбу! А как? Андрей вдавлен нешуточной схваткой в катамаран. Я в метре от него нелепо распластался среди шмотья, спиннингов и весел. Костя где-то за спинами рядом балансируя прыгает над нами по раме ката пытаясь снять на камеру это безумие дождя и наших эмоций. Андрей делает следующую попытку и ему быстро удается подтащить тайменя к катамарану. Я собираюсь применить к тайменю сомовий прием и уже напялил перчатку: «Давай его сюда!» — как-то боязно совать руку в эту клыкастую рожу, но это подумалось уже потом. Ору: «Есть! Держу!» Пытаюсь поднять рыбу на катамаран, но неловко вывернувшись лежа на боку, да и рука на изломе оказалась: «Не-е… не могу… Да в нем больше пуда!!!». Пока соображали, что делать дальше, таймень пару раз ввалил нам по радостным физиономиям хвостом. Наконец Андрей решился взять тайменя за пасть, сильно удивившись: «Ни фига себе, какие у него там зубы!!!»Наконец распутали плетню… вынули блесну, краешком зацепившуюся за кончик челюсти. Я еще раз на мгновение в руках ощутил тяжесть тайменя, выскользнувшего у Андрея и опустил его в воду. Монстр видимо и не почувствовал разницу от ощущений в воде дождя или в воде реки… маханул со всей дури хвостом и бодренько ушел от катамарана. Костя, успевший на прощанье щелкнуть автора с трофеем, растерянно спросил: «Что? Не будем замерять длину?» Таймень был у нас в руках всего пару минут и в азарте схватки мы и не подумали об замерах.Теперь громко смеялись над финалом, а вернее радовались, что таймень будет точно жить. Все сделали быстро и правильно… «Больше пуда! Точно… Под двадцатку… Да мы таких не ловили еще..» — это уже комментировал я, разводя широко руками как положено. Мимо прошел наш второй катамаран и Борис, видимо наблюдавший издали нашу азартную возню и глядя на наши неожиданно разгоряченные лица соболезнуя спросил: «Щука? Ушла?» После этого момента таймешата стали попадаться регулярно. Ничего подобного больше никто не поймал, да и сразу было понятно, что ЭТО была «рыба экспедиции». Случайная или нет – какая разница. Эта схватка была самым ярким рыболовным приключением этого похода. Как минимум для меня. Я то тайменя так и не поймал… Зато подержал :-)ЛЕГКИЕ ЕВРОПЫ И АЛМАЗЫ ЯКУТИИМожет враки, а может нет, но еще в прошлом веке было установлено, что вся Европа дышит воздухом, рождающимся именно в этих местах. Принц датский побывал здесь и настоял на учреждении ресурсного резервата WWF, главной задачей которого было сохранение в нетронутом виде этих редчайших по своей красоте и чистоте мест. В постановлении о создании резервата это звучит буднично – «для сохранения типичных горно-таежных лесов юга Якутии и кедра сибирского в северо-восточной зоне его распространения». Чего же не сделать приятное принцу и его легким, когда это ничего не стоит – учредили в 1997 году, не без помощи конечно WW, и теперь борются за право называться биосферным резерватом.
Поставили для охраны резервата площадью 1,5 млн га два кордона. Естественно, по-русски основательно — южный и северный. По совершенному стечению обстоятельств наш маршрут по Токко как раз начинался с южного и проходил мимо северного кордона. Совершенно случайно северный кордон располагался как раз в 500 метрах напротив впадения в Токко его притока Чароуды.Одним из ярчайших впечатлений от нашей экспедиции по этим заповедным местам было общение с людьми, живущим в этих местах. Это были настоящие сибиряки — доброжелательные, трудолюбивые, по-особенному обстоятельные в мелочах и широкие душой, безумно влюбленные в этот край. С огромной гордостью говорили они о несметных богатствах этой земли, с болью рассуждали о шатком равновесии природы с человеком, не жалуясь, рассказывали о том, как тяжело сохранить эту красоту. В силу новых веяний и задач на развитие региона было не совсем понятно числились ли они еще в штатах резервата или уже нет, надо было охранять эти легкие Европы или уже без надобности. На южной границе командывал Тычкин Петр Михайлович со своей хозяйкой Галиной Васильевной. У нас глаза полезли из орбит, когда мы увидели что могут создать трудолюбивые руки человека за 10 лет несомненно тяжелой работы. Сам кордон утопали в клумбах цветов, а в тенистом месте рос большой куст золотого корня. Как-то особенно по-хозяйски были выложены дровяные настилы вокруг построек.Уютный дом с большой библиотекой. Много редких книг о природе Якутии, истории этого края. Теплицы шокировали томной зеленью увешанной огурцами, помидорами и перцем. Я как-то с трудом увязывал увиденное с рассказами о 60 градусных морозах, а гостеприимные хозяева между прочим просили задержаться на недельку – вот-вот подойдут арбузы. В 10-и метрах была глухая тайга..Михалыч беспрестанно сыпал шутками, давая фору любому в нашей вечно стебающейся компании. Васильна уважительно прислушивалась к нашей бесконечной беседе, но нет нет, да и вставит весомое словцо, а Михалыч подтверждающе кивает ей головой. Хозяева кордона окончательно обаяли нас, когда показали кассету с фильмом о том, как в 2004 году они штурмовали пороги Токко на резиновой лодчонке. Ну, арбузы – это понятно, а вот так чудить – это им было зачем? Люди они достаточно пожилые и без спасжилетов лезть в порог Ефремова… А потому что не могут они без этого! И видимо в этом есть у нас что-то общее? Хотя мы то тут проездом, а они живут.Живут! И именно поэтому едут на рыбалку взять рыбки сколько нужно, а не ради забавы. Васильна просто по-детски захлопала в ладоши, когда увидела подарочный набор блесен припасенный к такому случаю. Эта женщина, которую побаиваются вездеходчики и уважают якуты с эвенами, оказывается до сумашествия любит ловить хариуса. А уж как она его готовит!!! М-м-м-м-мечта… Свозил хозяин этих мест Сергея с Костей в одно местечко на поимку своих 5-и знакомых щучек – заценил, что могут наши хлопцы ловить рыбу. «Три подержали, одну взяли» – то ли сокрушался то ли усмехался в свои казацкие абсолютно белые усы Михалыч – «Где еще одна?»… и я так и не понял серьезно он или шутит..Шутливый хозяин кордона жестко обходился с хозяевами приисков, чьи вездеходы проходили через достаточно условную зону резервата. «Дай им волю – все леса закатают в грязное месиво..» — с горечью рассказывает Михалыч о вездеходчиках, которым заломать пару кедров как воды из реки напиться. Оказывается в год за такую езду по деревьям по оформленным актам Тычкина набегало на некоторых нерадивых временщиков до нескольких миллионов рублей штрафов. Я представил, как Петр Михалыч уехал в дальний угол резервата проверять дороги и сохранность березок, а тут якуты зашли водицы попить… Жутковато… Понятно, почему так уважительно относится Тычкин к своей супруге — женщина на кордоне это круто.
Оставляя за спиной этот южный кордон WWF, мы отчетливо понимали, что очень непросто жить и выживать в этих местах. Но им нужна такая жизнь и они не могут без нее. Именно такие люди и есть настоящими драгоценности Якутии. Не бездушные родониты, чароиты, алмазы и самородки, а именно люди, рожденные вне всякого сомнения этой удивительной природой и являются ее самой большой ценностью! Уходя вниз по реке, мы чувствовали тепло этих людей, которое они, оставаясь в глухой тайге, подарили нам. Что мы оставили им на память о себе — искренность наших песен? И может быть они согреют Тычкиных в лютую зимнюю стужу..
МЕДАЛЬ ЗА ОТВАГУ
Как-то незаметно пролетели дни нашего пребывания в ресурсном резервате WWF Чароуда. Как в калейдоскопе пролетели нарядные картинки высоченных сопок, обрамленных снизу прозрачными струями реки, у берегов подбитые зеленью березовых и тополиных рощ. Свечки елей, пихт и кедров празднично принаряжали уходящие вверх угрюмые россыпи камней – курумники, накрытые нежнейшим небесным шелком неповторимо голубого цвета, который бывает только в Якутии.
Почти 200 километров отделяют южный кордон резервата от северного, на котором мы познакомились с Ипатьевым Сергеем. После небольшой приглядки к нам неторопливо и обстоятельно рассказывает он о своем житье-бытье. Еще старший Ипатьев с его братом тут охраняли леса и живность, а теперь он.Седьмой год живет здесь один. «Так тут никого же нет… От кого охранять-то?» — удивлялись мы, приноравливаясь к неспешному разговору хозяина кордона. В ответ он горько усмехается и смолит одну сигаретку за другой – « Только чуть дай послабление – всю живность выбьют якуты с эвенами… Год без глазу и будет тут пустыня… Они считают все здесь своим и потом им хоть потоп..»
Осматриваемся… Чисто на кордоне и рядом с ним… По-холостяцки все обставлено просто, но не запущено. Ненужные бочки из-под топлива аккуратно сложены в отдалении. Видна целесообразность каждой вещи поставленной или подвешенной около построек кордона. Сергей угощает свежеиспеченным хлебом. Уминаем с удовольствием и с пониманием киваем – «С большой земли?». «Да нет» — отвечает – «сам пеку..» Оказывается он не был в городе (так он называет Олекминск, до которого поллоктя по карте) уже больше года. Я лично даже поперхнулся – «Совсем один?». Пообвыкнув к нам, скупо, но откровенно рассказывает он о своей судьбе. Родился… Учился… Занимался лыжами… Кандидат в мастера… Спецназ… Тяжелое ранение… Когда вернулся в родной город, то оказалось никому не нужен. Спасло, что с малолетства помогал отцу и жизнь в тайге была привычной. Так этот кордон оказался и работой и спасением. «Это для меня спасение от тюрьмы..» — говорит Сергей.
«Все там как-то не так стало. С девушкой на улицу выйдешь – так якуты вшестером лезут в драку… А мне это под одну руку..» — такая горечь у Сергея в глазах. «И все у тебя тут есть? Всего хватает?» — проникнувшись его историей, может беззастенчиво лезем мы к этому парню в душу, но так тут принято — или говорить или молчать… Усмехается… «Ну… девушки конечно не хватает..» — и тут же очень ответственно заявляет – «Но в тайге женщине одной нельзя… уйду на неделю – что с ней станется?» Конечно знает лично Тычкина и его Галину Васильевну – уважительно их упоминает и оказывается был у них один раз в гостях – «не досуг в гости ходить — работы много..» Сергей гостеприимно готовит настоящую таежную баню, после которой за кружкой ароматного травяного чая вперемежку со спиртом путаем до утра нитку неспешного разговора. «Зверя конечно много, но сейчас стоит от мошкары высоко на солончаках» — отвечает Сергей на вопрос о том, что не видели мы на маршруте никакой живности. «Медведи в этом году обурели… как собаки вокруг приисков бродят… И хорошо, что они вас не видели..» Рассказывает, что без его ведома никто не имеет права стрелять зверя даже по лицензиям. Отстрел по всем правилам – вот недавно эвены приезжали и он нашел им трехгодовалого лося. «Вот как… И как же ты его нашел?» спрашиваем недоверчиво. «Я тут с ними живу..» «Ну а ты?» — спрашиваем, ожидая захватывающий рассказ про горы добытых рогов и медвежьих шкур. Ипатьев усмехается – «Все они хотят и должны жить… я тут для этого поставлен, а мне одного изюбря на год хватит..»Полное уважение вызвало признание Сергея: «Я б наверное тоже в шоколаде был, если бы лапу наложил на все что мне под охрану поставлено… навялял бы изюбря пару тонн – он ценится… спустился бы до Олекминска… назад бы на новом моторе вернулся… Что бы здесь через год осталось?» «Вот соболюю зимой – в удачный год до 100 штук добываю, но уж очень расценки низкие у перекупщиков… ведь за бесценок берут… А наш соболь лучший на аукционах..» — сокрушается он – «А надо и лицензий по соболю купить и патронов и топливо 2 тонны на год запасти… соли.. Вот сестре надо на учебу… Родителям помочь конечно требуется..» Неторопливо так рассказывает как в 30-и градусный мороз нужно пройти с капканами и привадой в один присест 50 километров. «Таких участков у меня 5… вот неделю в одну сторону… на следующую — тем же маршрутом проверять..» Показал шкуру росомахи – «Противная зверюга – сильно вредит соболиной охоте.»«Ну, а рыбалка?» — не успокаиваемся мы в ожидании захватывающего рассказа о чудо-тайменях… «Тайменей – едим… Деликатес! Мой самый большой на 35-ть потянул… в прошлом году было дело». В подтверждение наших наблюдений рассказал, что сейчас вся рыба по реке стоит… в любом месте может и харюсок на 200 влететь и таймень на 20. «Вот осенью… стоишь на яме и выбираешь какой тебе ленок нужен… из верхнего ряда… из пятого или нижнего двадцать пятого… Да обычной мормышкой – быстрехонько опускаешь к нужному экземпляру и в лодку его» — без тени шутки рассказывал Сергей о процессе заготовке ленка и хариуса на зиму. Себе, собакам и на приваду. «Были тут москвичи… пролетом-вертолетом… года три назад» — сощурил глаза с хитринкой и добродушно усмехнулся Сергей – «Не выдержали даже 2 часа такой рыбалки, а еще рыбу надо было обработать..»
Уж под утро рассматривали книги из большой библиотеки Ипатьева. Некоторые издания 2002-2006 годов о природе и по истории Олекминского улуса были подписаны авторами – «Ипатьеву Сергею в знак глубокой признательности и благодарности за неоценимую помощь в сборе материалов для этой книги». Пока листали подписанный автором трехтомник «Лекарственные ресурсы Якутии», кто-то из нас заметил скромно приколотую на ковре медаль «ЗА ОТВАГУ». «Твоя?» Сергей в ответ скромно кивнул головой и продолжил рассказ о тайге. И показалось, что медаль это в том числе и за его жизнь-борьбу в этой глухой и так любимой им тайге. Когда мы на следующее утро двинулись дальше по своему маршруту, Сергей все пытался всучить нам пару пачек папирос из своих запасов, которые ему показалось пришлись нам по вкусу. Наверное, каждый из нас еще не раз вспомнил эту бесхитростную историю человека фактически посвятившего свою жизнь тайге. Сильно повезло этим местам! Вдвойне было обидно знать, что остававшийся на берегу у своего родного кордона Ипатьев Сергей уже и не работает в ресурсном резервате WWF «Чароуда». Сократили на днях такую должность. Может резерват без него и проживет еще сколько-нибудь, а как Сергей? Дай ему бог здоровья выдержать и этот удар судьбы.К ВОПРОСУ О ПРАВЕ НАЦИЙ НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ (без претензии на истину)В наших походах на Северный Урал, в Эвенкию общение с местным населением всегда было чем-то особенным, колоритным и запоминающимся. Всегда найдешь на напряженном маршруте время остановиться и пообщаться с людьми, живущими в отдалении от цивилизации. Всегда припасешь конфеты для детей, блесны для взрослых. Мы делали свои короткие наблюдения об их жизни, понимая, что многое не сможем постичь, так как здесь всего лишь проездом. И встречавшиеся люди с любопытством рассматривали нас, оставаясь при расставании абсолютно уверенными, что мы из того же теста, что и они. В тундре или тайге всегда радостно махали нашим катамаранам оленеводы и охотники, а мы с не меньшим рвением махали им в ответ.
Ситуация на этом маршруте была совершенно иная. После северного кордона первых людей мы встретили только через сотню километров. Безразличие к нам якутов, а может тунгусов… до конца в этом было сложно разобраться… было очевидно выраженным. Ну даже в городе идущий по пустой улице человек привлекает к себе взгляд, а тут… Наши активные приветствия натыкалось на совершенно вялую реакцию, явно не соответствовавшую моменту встречи. Даже детишки у зимовьев по берегам реки не поворачивали голову нам в след. Может не такие мы и герои, что бы к нам было обращено внимание, но как то странно это было и не вязалось в нашем понимании с законами тайги. Да может вообще мы были не интересны местным? Вон у них и тарелки спутниковые на каждом зимовье стоят, и по реке они рассекают не на утлых лодченках, а на Крымах сплошь под новенькими 40-выми Ямахами. И оленей они пасут с наушниками от плеера в ушах. Может уже давно напичканы они цивилизацией по самые уши и сайт наш фишбандитский зачитали до дыр?Но вот подчаливает к нам моторка… открытое лицо с явно славянскими чертами… человеческий интерес к нам, к нашей амуниции, вполне понятный вопрос — откуда и куда движемся… Обмен новостями об уровне воды и пожарах в верховьях. Пожелание удачи на прощанье и предупреждение о неожиданностях впереди и еще несколько взмахов руки в нашу сторону с уходящей на глиссе моторки. Да вот что удивительно, но на 250 километров такое случилось только один раз.Я ни разу не националист, но эта поездка почему-то заставила вспомнить известного картавого дедушку с его правом наций на самоопределение и как сейчас помню вдолбленное в институте «… и разумеется государственное отделение их от чуженациональных коллективов… разумеется с образованием самостоятельного национального государства..». Трудно сказать что имел ввиду тогда вождь мирового пролетариата, но видимо с национальным суверенитетом в Якутии что-то не так. И это не только наши наблюдения, но и рассказы живущих там и просто работающих в Якутии людей других наций. Население Якутии 270 тысяч человек, из которых городских — 260. Среди них: якутов сейчас 45% населения, русских — 41%… Чуть раньше русских было 65%, а якутов 25%… Я никогда не вникал в эти национальные заморочки, но оказалось, что Конституция Якутии в одностороннем порядке устанавливает право на приостановления действия законов РФ, если последние противоречат ей. В Якутии законодательно установлено проведение внешней политики, заключения международных договоров и соглашений. Конституция Якутии объявляет природные ресурсы, находящиеся на ее территории, своей собственностью. Да, наверное все правильно и молодцы якуты, что выбили себе кусок лучшей жизни, но почему вдруг другие люди здесь оказались низшего сорта?Возможно, я заблуждаюсь в своих наблюдениях, но остался горький осадок от рассказов о выдавливании славян с региона, о нежелании говорить на русском, при этом сумасшедшей государственной дотационности нацменшинства, которое уже вроде и большинство, самовластие местечковых элит, неоправданно высокая роль субъективного фактора, когда личные связи руководства определяют отношение к региону центральных властей. Скажите, что побывав в Якутии три недели делать такие выводы через чур? Но в тайге ВСЕ ВСЕ знают… обо ВСЕМ говорят честно и открыто… мыслят неожиданно государственными масштабами, не скуля «своя рубашка ближе к телу»… И грустно за людей, не важно что они меньшинство или большинство по своей нацпринадлежности, которые становятся заложниками подобной национальной политики. И самый большой акцент на это делают именно огромные пространства, окружающие людей — тайга, тундра, где нельзя жить по не человеческим законам. Когда даже просто открытый взгляд и приветствие значат много больше, чем право нации на самоопределение..
СЛЕЗЫ ТОККОКрасивая река Токко! И вся Якутия неземной красоты, хоть и взбаламошная там погода. Вот еще в полночь на чернее сажи небосводе мерцали серебряные заклепки звезд – хоть всю астрономию изучи, а под утро капли дождя дубасят по палатке неоригинальную, но навевающую всякие грустные размышления мелодию. О чем же так часто и неожиданно горько плачет река Токко, разряженная в отражения удивительно белых, не есенинских, но не менее красивых березовых рощ?
Удивительно все перемешалось на этой сибирской земле. Красоты неземные, богатства неисчерпаемые. Что же не живется здесь людям добрым? Уже наказали трех сестер однажды за дружбу с людьми. Вот и бьется в рыданиях Токко в этом клубке человеческих противоречий. Самородная добыча золота в первую очередь на красавице-скромнице Чаруоде, становится с каждым годом все меньше. Раньше такая добыча достигала 70 тонн в год, а теперь все больше рудничная разработка практикуется. Везут на берега Токко и ее притоков бочками цианиды, которые используют для очистки золотой руды. Везут много и безконтрольно. Конечно, ничего не утилизируется и не охраняется, а ведь одна бочка этих химикатов убьет Токко и всю Лену до самого Тикси. В планах развития региона на старшей сестрице Токко — Чаре запланировано строительство огромного металлургического комбината. Рассказывают о городе в 200 тысяч жителей. Нашли какую-то руду, которая в одном стакане имеет все добавки, требующиеся для изготовления высококачественных сталей. Заигрывания Чары с людьми красивыми камушками — родонитами и чароитами, покажутся детской забавой, когда такая индустриальная махина придет в это заповедный край и наступит конец легким принца датского.Горько видеть все это реке Токко. Обидно реке за людей, которые радеют за сохранение ее в первозданном виде, которые остаются в одиночестве среди хапуг и стяжателей, все больше и больше появляющихся на ее берегах. Уже доходят люди на моторках до самых верховьев. Вот и дубасит она слезами траурной барабанной дроби вокруг да около себя, пытаясь допроситься помощи у мстительных духов, превративших ее, Чару и Чароуду с братьями в молчаливых наблюдателей своей гибели. А может быть все таки человек, а не духи сможет понять этот скорбный плач и оставит жизнь трем сестрам? И позволит им дарить радость приходящим в эти места с добром?ВОЗВРАЩЕНИЕВидимо не были для Токко мы врагами. Не рубили ее леса, не убивали без надобности рыбу, не оставляли незатушенных костров, не захламляли берега цивильным мусором. Может потому и подарила она нам несколько ярчайших дней под своими удивительно голубыми небесами? Реку Чароуду мы так и не увидели. Была она в паре сотен метров от нас – да скрыта островом. По утверждению Тычкина и Ипатьева Чаруода лучше Токко — «… потому, что спокойна и ласкова..» и жаль что мы не услышали ее журчащего голоса, но пусть и останется такой в наших мечтах о дикой и нетронутой природе Якутии.
С Токко мы выходили на связанных катамаранах под мотором. Чара ждала нас высокой водой цвета кофе с молоком. За несколько часов прошли Олекму и восхитились красотой и величием Лены. В Олекменске и Якутске мы снова встретили людей, которые искренне любили эту землю, готовых помочь нам с пароходом, гостиницей, самолетом. Опять мы слышали горькие, но правдивые рассказы о глупейших и бессмысленных проектах, которые разрушат тонкий экологический баланс существующий между человеком и местной природой. Еще пара лет и не будет ленского осетра, который пока еще ловится просто на донку с любого берега. Ленские столбы – красивейший памятник природы, за последние годы катастрофически разрушается от резко меняющегося климата.И нельзя будет вернуть никакими усилиями то, что исчезнет… Исчезнет навсегда..Может все таки человек проявит здравый смысл и сохранит все это во имя себя и природы, как свою среды обитания в конце концов? Ведь не может он не понимать, что убивая трех сестер он убивает и кусочек себя. Надежды очень малы, вот и снятся мне уже здесь в Рязани, среди блеклых красок и городского смрада, всхлипывания еще пока искренне чистой Токко, полоскающей своими слезами полог нашей палатки… ЗЫ: Я искренне благодарен своим друзьям Борису, Андрею, Александру, Сергею, Константину и Дмитрию за замечательные впечатления от этого интереснейшего путешествия. Без вас бы, братцы, я этого сделать не смог..август 2008 года
Токко, Чара, Олекма, Лена
Мне нравится
Комментарии (0)